Kommersant, Russia
'Primitive Anti-Americanism' is Not in the Russian Interest

“The divergence of U.S. and Russia interests ends when it comes to the proliferation of nuclear weapons. ... Hampering the U.S. in its struggle against nuclear proliferation is like shooting oneself in the foot, as the English like to say.”

By Alexander Lukin*  

Translated By William Kern

October 16, 2006
Russia - Kommersant - Original Article (Russian)    

U.N. Security Council Resolution 1718 which was ratified on October 14 implies serious global sanctions against North Korea. But its initial text, which was put forward by Japan was softened over Russian and Chinese objections. But was this softening in Russia's strategic interests?

The nuclear test carried out by the DPRK (Democratic People's Republic of Korea) contradicts the core interests of our nation. This is clear to any analyst, and only the worst Russophobe would claim the opposite.

A small number of countries have nuclear weapons today, with Russia and the U.S. possessing more than any other nuclear weapon States. If the current U.N. structure guarantees Russia's privileged status as one of the five permanent members of the Security Council, the nuclear Non-Proliferation Treaty preserves Russia's status as one of world's two superpowers (A title that cannot be attributed to Russian in any other sphere).

This means that the spread of nuclear weapons greatly reduces Russia's global influence, i.e.: The more nuclear states there are, the less is Russia's relative military power. This is a purely pragmatic consideration, to which we could add a number of other negative consequences of nuclear proliferation, such as the greater probability of a nuclear conflict, the threat to Russia's national security in its Far East region, etc.

So, when I hear "patriotic" speeches like that of General L. Ivashov, in which he argued that nuclear weapons are natural tools of self defense for nations that seek to deter possible U.S. aggression, and that Russia should support those nations, I am tempted to accuse him of treason.

Indeed, the Kim Jong-il regime like many anti-U.S. regimes would like to protect itself by means of nuclear weapons. And it is true that the U.S. applies double standards and now and then topples objectionable regimes under the cover of non-proliferation (like it has in Iraq). What's more, In a number of cases where U.S. and Russian national interests have diverged, such as in the case of Serbia, Russia's stand was, frankly speaking, a treacherous one.

But the divergence of U.S. and Russia interests ends when it comes to the proliferation of nuclear weapons. Hampering the U.S. in its struggle against nuclear proliferation is like shooting oneself in the foot, as the English like to say.

STRATEGIC FRONTIER

Russia's stand on North Korea must be determined by several considerations. Pyongyang is now guided by one of the strangest regimes in the modern world and which sooner or later is bound to collapse, although when exactly this will happen is not yet clear. Consequently, a united Korea will eventually appear on the world map. This is inevitable for the simple reason that the peoples of both Koreas wish to be united, a fact not denied by the Pyongyang authorities.

The unification of Korea will benefit Russia, both geopolitically and economically. First of all, a new and united Korea would be much more viable that South Korea and would be more independent of U.S. influence, since much of America's influence is derived from the North Korean threat.

In addition, the new unified Korea will for historic reasons have complicated relations with Japan, and will be somewhat apprehensive of an enormous and quickly developing China. For Russia, which also has serious unresolved issues with Japan, and for whom a strong China might also present a strategic challenge, a united Korea could become a geopolitical partner such as India, for example.

Besides, an economically developed and united Korea which is closer to Russia's level of development than to that of Japan, will be able to greatly contribute to the development Russia's Far East and Siberia regions. The population in those regions is traditionally enthusiastic about cooperation with Koreans, which is not the case in regard to the Chinese, who inspire fear in many if the people there.

Thus, Washington's policy in regard to changing North Korea's political regime objectively coincides with Russia's long-term national interests, which here partially diverge from the interests of Beijing.

It would certainly be to Russia's benefit if the collapse of the Kim Jong-il regime and Korean reunification occurred peacefully, without a war that could cause an influx of refugees, or cause difficulties along Russian territory along the Korean frontier. In this, the far-distant United States can afford to be less careful. But for Russia, it would be natural to act in unison with Seoul, since Russian and South Korean interests coincide completely. This is especially true after the nuclear test, since South Korean supporters of appeasing Pyongyang have had their positions significantly weakened.

WEAK AMERICA OR STRONG RUSSIA?

Guided by these considerations, Russia should support sanctions that are more severe than those contained in Resolution 1718, and should advise China to do the same. China is now the only state capable of exercising substantial influence over Pyongyang, because China supplies food and energy resources to the Hermit State.

At the same time, a Russian position against military action would be much better if uttered within the confines of talks with its Security Council colleagues, rather than in public. The nature of the Pyongyang regime is such that only the threat of a military action resulting in the physical extermination of its leaders is capable of inducing real concessions. Meanwhile, economic sanctions are far less effective because they act against the population, which matters little to the regime. By publicly proclaiming that they will not allow military action, Moscow and Beijing offer Kim Jong-il a false sense of security.

As a whole, it is necessary for Russia to rid itself of the principles of the Cold War - which was that anything that is bad for Washington is good for Moscow. Washington and Moscow may hold different opinions on many issues, but sometimes their interests coincide or are very close. Such issues include nuclear non-proliferation, fighting international terrorism, battling drug trafficking and opposing religious extremism.

"Bargaining" is also a possibility here: for instance, Russia could exchange hardening its stand on North Korea (which is in any case, advantageous for Russia) for a softening of America's stand on Georgia (this very exchange seems to have been carried out by the Ministry of Foreign Affairs ).

But the forthright protection of Russian interests is incompatible with primitive anti-Americanism, which is often expressed by pseudo-patriots and some of those ensconced in Russia's power structure. These individuals are unable to overcome their Soviet-KGB training.

While taking a more divergent position in some issues, it is now necessary to closely cooperate with Washington and the West on others. True patriotism lies not in maintaining a hysterical anti-Western attitude, but in the real strengthening of one's own country. To mangle the words of a famous politician, we shall say: "They may need a weak America, but what we need is a strong Russia."

The Kremlin is still affected by traditional feelings which negatively influence Russian foreign policy. This often prevents it from doing what is best for the country.

*Alexander Lukin is Director of the Institute for Applied Social, Political and Economic Studies, an independent research institution based in Moscow; Research Associate at the Institute for European, Russian and Eurasian Studies of the George Washington University; and an Advisor to the Governor of the Moscow Region on Foreign Economic Relations.

Russian Version Below

Зачем России Ким Чен Ир?

Антиамериканизм нельзя делать стержнем российской внешней политики

Критическое мнение

Стрелять себе в ногу

Поэтому, когда слышишь рассуждения "патриотов" вроде генерала Л. Ивашова о том, что ядерное оружие – естественная защита некоторых стран против возможной агрессии США и что Россия должна их чуть ли не поддержать, хочется обвинить их в национальном предательстве. Действительно, режим Ким Чен Ира, как и многие другие антиамериканские режимы, хотел бы защитить себя с помощью ядерного оружия. Действительно, США применяют двойные стандарты и порой под видом борьбы за нераспространение ОМУ расправляются с неугодными режимами (как это было в случае с Ираком). В ряде таких случаев интересы России и США расходятся, и позиция России по отношению, например, к Сербии была откровенно предательской. Но расхождение интересов России и США заканчивается там, где начинается распространение ОМУ. Мешать США бороться с распространением ядерного оружия – это, как говорят англичане, все равно, что стрелять себе в ногу.

Стратегическая линия

Позиция России по Северной Корее должна определяться еще несколькими соображениями. В Пхеньяне правит крайне экзотический для современного мира режим, который рано или поздно падет, хотя сроки падения пока и не ясны. В результате на карте мира возникнет единая Корея. Это неизбежно хотя бы потому, что народы обеих ее частей желают объединения, чего не отрицает и пхеньянское руководство.

Создание единой Кореи выгодно для России как геополитически, так и экономически. Во-первых, единое корейское государство, которое объединится на основе гораздо более жизнеспособной Южной Кореи, будет более независимо от влияния США. Потому что это влияние во многом определяется сегодня угрозой с севера. Во-вторых, по историческим причинам оно будет иметь сложные отношения с Японией и с некоторой опаской оглядываться на огромный и бурно развивающийся Китай. Для России, у которой также есть трудноразрешимые проблемы в отношениях с Японией и для которой мощный Китай также представляет стратегический вызов, единая Корея может превратиться в геополитического партнера, такого, каким является, например, Индия.

Кроме того, экономически развитая единая Корея, которая все же более близка к уровню развития России, чем Япония, сможет внести значительный вклад в развитие дальневосточных и сибирских регионов нашей страны. Население этих регионов традиционно положительно относится к сотрудничеству с корейцами, в отношении которых здесь нет тех опасений, которые существуют в отношении китайцев.

Таким образом, курс США на изменение политического режима в Северной Корее объективно совпадает с долгосрочными российскими интересами, которые здесь частично расходятся с интересами Пекина. Конечно, России выгодно, чтобы падение режима Ким Чен Ира и объединение Кореи произошло мирно, без катаклизмов, способных вызвать поток беженцев или еще как-то неблагоприятно повлиять на приграничные российские территории. Далеко расположенные США могут позволить себе быть здесь гораздо менее осторожными. России же было бы естественно ориентироваться на Сеул, с которым ее интересы совпадают полностью и где после ядерного испытания позиции сторонников умиротворения Пхеньяна, очевидно, ослабнут.

Слабая Америка или сильная Россия?

Исходя из этих соображений, России следовало бы поддержать более суровые санкции, чем те, что содержатся в резолюции 1718, и посоветовать Пекину сделать то же самое. Сегодня Китай, поставляющий в КНДР энергоносители, является единственной державой, способной серьезно влиять на Пхеньян.

В то же время позицию против военной акции гораздо разумнее высказывать во время переговоров с коллегами по Совету Безопасности, но не в публичных дискуссиях. Характер пхеньянского режима таков, что лишь угроза военной акции с возможностью физического уничтожения его руководителей способна подвигнуть его на реальные уступки. А экономические санкции гораздо менее эффективны, так как действуют против населения, до которого режиму дела нет. Заявляя во всеуслышание, что они не допустят военной акции, Москва и Пекин создают у Ким Чен Ира ложное впечатление безопасности и вседозволенности.

В целом российской политике необходимо отходить от принципа времен холодной войны – все, что плохо для Вашингтона, хорошо для Москвы. У Вашингтона и Москвы могут быть различные взгляды на многое, однако в некоторых вопросах их интересы совпадают или близки. К таким вопросам относятся, кроме нераспространения ОМУ, борьба с международным терроризмом, наркотрафиком, религиозным экстремизмом. Возможна здесь и "торговля" – например, обмен ужесточения нашей позиции по Корее (которое нам и так выгодно) на смягчение американской по Грузии (эта операция вроде бы и была осуществлена нашим МИДом). Однако активная защита российских интересов несовместима с примитивным антиамериканизмом, характерным для псевдопатриотов и некоторых представителей властных структур, неспособных справиться со своим советско-спецслужбистским воспитанием.

Занимая, возможно, и более напористую позицию в одних вопросах, по другим с Вашингтоном и Западом необходимо тесно сотрудничать. Истинный патриотизм состоит не в истерическом антизападничестве, а в реальном укреплении собственной страны. Перефразируя известного политика, скажем: "Им нужна слабая Америка, нам нужна сильная Россия". На словах понимая это, кремлевское руководство все же попадает под влияние традиционных чувств, что отрицательно сказывается на проведении выгодной для России внешнеполитической линии.

Александр Лукин, директор Центра исследований Восточной Азии и ШОС МГИМО

Резолюция Совета Безопасности ООН 1718, принятая 14 октября (см. подробности на стр. 9), подразумевает серьезные международные санкции в отношении Пхеньяна. Однако первоначальный ее текст, предложенный Японией, был несколько смягчен в связи с возражениями Москвы и Пекина. Соответствует ли подобная мягкость стратегическим интересам России?

Ядерное испытание, проведенное в КНДР, противоречит коренным интересам нашей страны. Это ясно любому аналитику, и только последний русофоб может утверждать обратное.

На сегодняшний день ядерным оружием обладает всего несколько стран, причем у России и США его на порядок больше, чем у других ядерных государств. Если нынешняя структура ООН гарантирует России особый статус среди прочих государств мира как члену привилегированной группы пяти постоянных членов Совета Безопасности, то режим нераспространения ядерного оружия сохраняет за нашей страной положение одной из двух мощнейших стран мира (ни по одному другому показателю Россия на этот уровень выйти сегодня не способна). Это означает, что распространение ядерного оружия серьезно девальвирует влияние России в мире. То есть чем больше ядерных государств, тем меньше относительная российская военная мощь. Это чисто прагматическое соображение, к которому можно добавить ряд других негативных последствий распространения ОМУ – большая вероятность возникновения ядерного конфликта, угроза безопасности России в ее дальневосточной части и т. п.