Nuclear Poker Invitation

<--

Поводом для очередной дипломатической перепалки между Россией и США стал заход в Черное море американского крейсера «Монтерей», оборудованного противоракетной системой «Иджис». Формально крейсер прибыл в Черное море для участия в украинско-американских учениях «Морской бриз–2011», однако на деле его участие в этих учениях не что иное, как стратегическая провокация США.

Российская сторона рассматривает заход в Черное море крейсера с системой противоракетной обороны в качестве элемента реализации «поэтапного адаптивного» подхода администрации США к формированию ПРО в Европе. Данный план развития системы ПРО предусматривает к концу текущего десятилетия развертывание более 400 ракет-перехватчиков на более чем 40 кораблях и на двух наземных площадках в Европе (по-видимому, в Румынии и в Польше). На начальном же этапе предполагается размещение в Адриатическом, Эгейском и Средиземном морях группы американских кораблей, которые должны будут защищать страны Европы от гипотетических ракетных угроз. Они могут также выдвигаться в Черное море при обострении, по мнению Вашингтона, ситуации в регионе. Россию особенно возмутило, что «перемещение основной ударной единицы из состава формируемой территориальной противоракетной обороны Cевероатлантического альянса» произошло вне какой-либо связи с обострением обстановки – но в рамках стандартных военных учений в Черном море. То есть присутствие американской военно-стратегической инфраструктуры в Черном море имеет все шансы стать регулярным, а там, глядишь, и постоянным, как это обычно бывает с американским военным присутствием.

Таким образом, мы получили очередное доказательство того, что все американские заверения насчет того, что ПРО в Европе не направлена против России, не стоят и цента. Поскольку намерения могут меняться быстро, а вот военная инфраструктура – это дело серьезное. Более того, часто так бывает, что именно наличие той или иной военной инфраструктуры в том или ином регионе формирует и намерения. Есть соответствующая инфраструктура – могут возникнуть и намерения, нет инфраструктуры – тут уж не до намерений.

Каким образом Россия могла бы адекватно отреагировать на подобный американский демарш? Представляется, что меньше всего нужны громкие заявления о разработке новых средств преодоления ПРО – мы уже довольно много на сей счет говорили, но результатов не видно: США гнут свое. Потому было бы, например, полезно молча полностью прекратить какие бы то ни было (и официальные, и неофициальные) консультации с американцами по проблеме тактического ядерного оружия. Поскольку именно оно является наиболее эффективным (и дешевым) инструментом подавления выдвинутой к нашим границам противоракетной инфраструктуры, что наземной, что морской.

А такие консультации с подачи США сегодня начались и активно предлагаются американской стороной. Надо понимать, что громогласные угрозы о «гонке вооружений» при одновременном ползучем втягивании в переговоры о сокращении тактического ядерного оружия, по которому у России сегодня подавляющее преимущество, производят на наших заокеанских партнеров, мягко говоря, неоднозначное впечатление. Так мы чего хотим: с американской ПРО бороться или сокращать средства ее подавления?

Американцы не хотят с нами разговаривать по ПРО – мы не будем с ними обсуждать тактическое ЯО. Вполне доходчиво. Иные варианты как раз будут только подталкивать американцев к наращиванию давления, поскольку создают впечатление, что Россия относится к теме несерьезно и ее вполне можно «продавить», втянув в переговоры с позиции силы (на что российская сторона частенько ведется).

Наверное, отчасти будут правы те скептики, кто скажет, что даже полностью «поэтапно адаптивно» развернутая ПРО не сможет гарантированно уберечь США от ракетно-ядерного удара со стороны России – при соответствующих обстоятельствах. Все же российский ядерный потенциал слишком велик, по крайней мере пока. Однако очевидно, что в неблагоприятных сценариях развития российских СЯС потенциал данной ПРО сможет существенно нивелировать наш потенциал. Особенно в случае выдвижения морской компоненты ПРО в Балтийское и Баренцево моря. Но даже не это главное.

Куда важнее не допустить «эскалации допущений». Наличие у границ России даже не слишком эффективной ПРО США заставит российских военных вести стратегическое планирование, исходя из того, что в какой-то момент такая ПРО может стать эффективной (в результате технологического совершенствования, постепенного наращивания группировки или критического сокращения российских СЯС). С другой стороны, американские военные будут строить свои планы исходя из того, что данная ПРО либо эффективна, либо может стать таковой в скором будущем. В случае ухудшения российско-американских отношений подобное планирование «на встречных курсах», особенно в условиях явного военного диспаритета между Россией и США может привести к серьезному кризису.

С одной стороны, российская слабость (действительная или кажущаяся) может спровоцировать США на излишнюю агрессию, с другой – американское подавляющее превосходство (действительное или кажущееся) также может спровоцировать Россию на чрезмерно жесткие действия. Мы все снова очень хотим поиграть в ядерный покер?

Крайне важно не только не быть слабым, но и не казаться слабым. Не менее важно и то, чтобы партнер не считал себя слишком сильным. Именно поэтому сегодня нельзя провоцировать дальнейшее развертывание американской ПРО иллюзиями о существенном сокращении российского ядерного оружия. Ибо сам факт переговоров по данной теме создает у американцев впечатление, что они смогут-таки добиться решающего превосходства за счет ПРО. Вместо переговоров стоило бы просто заявить: российское тактическое ядерное оружие не угрожает США – и не спеша заняться развитием системы подавления американской ПРО.