Iran and the US: A War of Numbers

<--

После убийства иранского генерала Касема Сулеймани войны «по горячим следам» между США и Ираном не случилось. Более того, рынок нефти, так тревожно встрепенувшийся сразу после 3 января, потихоньку корректируется и откатывается вниз. Если с утра дня убийства цена брента на лондонской бирже подскочила на 2,83% (с 66,3 до 68,18 долларов за бочку), а к утру 6 января — еще на 3,52% (до $70,58), то 7 января она болтается между 68,61 и 68,24 доллара.

А каким бы пугливым ни был мир нефтяных брокеров, там достаточно и аналитики, и инсайда для формирования рациональных прогнозов. Тем более, что цена таковых в этом мире гораздо выше, чем у тех, кто называет себя «профессиональными экспертами». C западнотехасской нефтью (WTI) картинка примерно та же.

Кроме того, ни Иран, ни США, ни тем более американские союзники явно не хотят полномасштабного конфликта, который означал бы длительную кампанию бомбардировок США внутри границ Ирана или наземное вторжение. Заместитель министра иностранных дел Ирана Аббас Арагчи уже заявил сегодня, что его страна «готова вернуться к полному соблюдению» ядерного соглашения с мировыми державами. После воскресного, 5 января, заявления Тегерана о том, что Иран полностью отменит свои ядерные обязательства (включая добычу, обогащение урана и ядерные исследования) а также больше не будет придерживаться ограниченного количества центрифуг, ограниченной пропорции и количества обогащения урана, — это, конечно, миролюбивое заявление.

А президент США Дональд Трамп на пресс-конференции в Мар-а-Лаго решил заняться парадоксами и заявил, что американские военные убили Касема Сулеймани, «чтобы остановить войну, а не начать ее».

Так что ракеты еще не летают, и обстрелы древними «катюшами» американских военных объектов в Ираке военными действиями назвать пока нельзя. Тем более, что обстреливают не иранцы, а их союзники из ливанской Хезболлы. Но война уже идет, просто пока на уровне символических чисел, слухов и гонораров. Так, Трамп заявил, что американские силы держат под прицелом 52 иранских объекта и готовы нанести по ним «очень быстрый и очень сильный» удар в случае, если Тегеран совершит нападение на американцев.

52 — это символическое число. Именно такое количество американцев иранские фундаменталисты удерживали в заложниках 444 дня, после захвата посольства США в Тегеране в 1979 году. Хотя это не самый лучший символ, который мог применить Дональд Трамп. В 1980 году американцы пытались было освободить своих людей из Тегерана посредством операции «Орлиный коготь». Тогда они отправили восемь вертолетов RH-53D Sea Stallion и 138 «спецов» из легендарной «Дельты», а также группы спецназа «А» и рейнджеров для освобождения заложников. Результаты оказались плачевными: до Тегерана освободители не добрались, потеряли восемь человек, все вертолеты и даже книги радиокодов.

Так что, может, и зря Трамп вспомнил 52 в качестве символа. Потому что у персов свои счеты есть. Реагируя на реплику Трампа, президент Ирана Хасан Роухани заметил, что памятуя цифру 52, американцы «также должны помнить цифру 290». По количеству пассажиров авиалайнера Airbus A300B2−203 авиакомпании Iran Air, сбитого 3 июля 1988 года ракетным крейсером ВМС США «USS Vincennes».

Воспоминание об исторических обидах и преступлениях — это естественное состояние государственной машины в канун войны. Однако один момент в данном случае вызывает отвращение гуманитария — американское заявление, что они готовы ударить по объектам культуры. Ну чем тогда носители «общечеловеческих ценностей» отличаются о бойцов ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ), разрушивших великий античный комплекс Пальмиры в Сирии? Только тем, что пока никого не обезглавили, как это сделали ИГИЛовцы (организация, деятельность которой запрещена в РФ) с 83-летним Халедом ас-Асаадом, хранителем древностей Пальмиры? И не положили отрезанную голову между ног подвешенного тела?

В общем, все идет в русле банального накачивания предвоенного озверения, хотя и с некоторыми неожиданными моментами. В частности — к американцам вернулся бумеранг. Ведь это их метода — назначать денежное вознаграждение «за головы» своих политических противников. Порой это и действовало, хотя иногда янки нарывались на откровенный троллинг.

Например, в истории с восточноафриканской исламистской группой «Аш-Шабааб». В июне 2012 года Госдепартамент предложил 33 миллиона долларов за ликвидацию семи старших командиров группы. В ответ старший командир «Аш-Шабааб» Фуад Мохамед Халаф в тот же день издал свое собственное предложение, пообещав 10 верблюдов любому, кто владеет информацией о президенте США Бараке Обаме. А также награду в 10 петухов и 10 куриц за информацию об американском государственном секретаре Хилари Клинтон. По итогам миллионы, верблюды, петухи и куры своих хозяев не сменили.

Тогда, в 2012-м, это было смешно. Но сейчас желания смеяться меньше: в условиях роста исламистских настроений, выросшей мусульманской миграции по миру и негатива по отношению к Трампу как в истеблишменте «глубинного государства», так и в странах «третьего мира» предложение иранских фундаменталистов может даже найти живой отклик. А предложение — 80 миллионов долларов за «голову Трампа». Во время траурной церемонии по убитому Сулеймани, которую транслировал иранский «Первый Канал» было предложено «скинуться» по доллару с иранца и получить «80 миллионов долларов для тех, кто убьет президента Трампа».

Официальный Тегеран эту инициативу никак не прокомментировал. И уверен — комментариев не будет. Зато, в случае чего, всегда найдется восемьдесят миллионов. А это не десять верблюдов. Да уж, в такой ситуации трудно не вспомнить слова евангелиста: «каким судом судите, таким будете судимы; и какою мерою мерите, такою и вам будут мерить» (Евангелие от Матфея 7:2).

Пока все это лишь угрозы и необходимые па боевых танцев. А в целом же «любой, кто говорит вам, что знает, куда он (конфликт. — А. Г.) идет, вероятно, слишком самоуверен в своих предсказаниях». С этой оценкой Сьюзан Мелони, эксперту по Ирану в Институте Брукингса, нельзя не согласиться. Хотя стоит поднять рождественский бокал за то, чтобы самым верным пророчеством оказался коллективных прогноз нефтяных трейдеров.