We Will Dismantle the World of Racism

<--

Обозреватель “Ъ” Алексей Наумов о глубинной причине раскола в США

Против чего митингуют американцы, перекрывая улицы и сваливая памятники с постаментов? Ответ, казалось бы, простой: против расизма. Но человек, который бывал в Америке или который имеет о ней хотя бы поверхностное представление, вполне резонно спросит: постойте, а что, там разве существует расизм? Может, чернокожим нельзя занимать какие-то важные должности? Или на кафе висят таблички «черным вход запрещен»? Или афроамериканцам отказывают в праве поступать в университеты? Вопросы вполне законные: черным в США действительно позволено все, в некоторых случаях даже больше, чем остальным.

Расизм, с точки зрения нашего человека, предстает чем-то вроде апартеида: отдельные туалеты, отдельные сиденья в транспорте и отдельные учебные заведения. Против чернокожих — собаки, дубинки, кованые сапоги. Если такого бесстыдства нет — значит, нет и расизма.

Такой же точки зрения, кстати, придерживается значительная часть американских республиканцев. Во-первых, причитания о расизме непонятны белым работягам: живя в трейлере и работая за смешную зарплату, всерьез воспринимать рассуждения о вековой вине белых людей за угнетение чернокожих трудно. Во-вторых, многие образованные республиканцы, проникнутые идеями свободы и равенства и вполне дружелюбно относящиеся ко всем этническим меньшинствам, тоже негодуют: сами они рабов не держали, чернокожих не дискриминировали, так в чем же претензии?

Чтобы понять, о чем идет речь и почему две части американского общества не слышат друг друга (не говоря о полном непонимании проблемы значительной частью общества российского), необходимо разобраться, каким расизм в США видят демократы. А видят они его системным: то есть, с их точки зрения, система общественных отношений в стране выстроена так, чтобы белые получали все привилегии, а черные оставались на обочине жизни.

В обоснование своей позиции демократы приводят статистику. Например: исторически среди черных в США безработица на тысячу населения выше. Средний черный работник получает лишь 62% от того, что получает средний белый работник. Общий уровень дохода чернокожего в США ниже, чем у белого ($24,7 тыс. против $42,7 тыс. в год). Несмотря на десегрегацию школ более полувека назад, примерно половина всех американских детей продолжает ходить в «белые» или «черные» школы, причем «черные» получают значительно меньше денег в пересчете на ученика, чем «белые», и чернокожих учеников гораздо чаще отстраняют от занятий.

Далее: чернокожим чаще отказывают в ипотечных кредитах, даже если уровень их дохода такой же, как у белых, или даже выше. Черным сложнее получить медицинскую помощь (среди чернокожих вдвое больше незастрахованных, чем среди белых).

Даже учитывая знаменитое соотношение 13/50 (составляя всего 13% населения, чернокожие совершают более 50% всех насильственных преступлений), закон более снисходителен к белым. Например, уровень употребления марихуаны среди белых и черных примерно равный, однако черных задерживают за нее почти в четыре раза чаще. При условно-досрочном освобождении из тюрем за чернокожим в четыре раза вероятнее, чем за белым, установят полицейский надзор. Список можно продолжать: афроамериканцев чаще останавливают на улице, чаще обыскивают, чаще дают более продолжительные сроки за те же преступления, чаще считают «рецидивистами», реже отпускают условно-досрочно.

И это понимают без исключения все: 96% американцев полагают, что чернокожие жители страны сталкиваются с той или иной степенью дискриминации (в опросе Democracy Fund/UCLA можно было выбрать степень от «легкой» до «тяжелейшей»). И потому в принципе с тезисом о том, что жизни чернокожих имеют значение, и с необходимостью реформ никто не спорит: даже в самых глухих уголках страны не так просто найти настоящего густопсового расиста с советских карикатур.

Вопрос лишь в рецепте избавления: республиканцы полагают, что достаточно отдельных, точечных изменений, чтобы слегка сдвинуть штурвал американского корабля и выровнять его курс. Демократам этого мало: с их точки зрения, система неизменно воспроизводит саму себя, и даже самые честные и искренние ее винтики обречены на воплощение давно начерченного расистами плана. Демократы считают: необходимы резкие изменения, старую систему необходимо разрушить до основания, чтобы затем на ее руинах построить новую Америку.

Нигде эти различия не проявились так явно, как в недавних речах Дональда Трампа и Джо Байдена, посвященных Дню независимости: пока президент говорил о величии Америки, демократ Байден твердил о величии представившегося американцам шанса все исправить.

Демократы и республиканцы отпихивают друг друга от штурвала управления страной, практически не слушая и не слыша друг друга. Пока, судя по всему, в январе 2021 года на капитанский мостик взойти суждено Джо Байдену: именно ему предстоит направить американский корабль верным курсом, постаравшись резким маневром не выбросить его на рифы гражданского конфликта.

А такая опасность есть: часть судовой команды, приведшая к власти в 2016 году Дональда Трампа, за прошедшие четыре года менее злой и отчаянной и менее вооруженной (в прямом и переносном смысле) не стала.