The West’s Chances of Victory in Its Battle with the Islamic State Are Uncertain

<--

Шансы Запада в борьбе с исламским государством не абсолютны

Военная операция против ИГ (“Исламское государство”), развязанная коалицией государств во главе с США, вывела на международный уровень конфронтацию, которая носила в основном региональный характер. Силы коалиции нанесли ракетно-бомбовые удары по нефтеперерабатывающим комплексам в Сирии и Ираке, а также другим стратегическим объектам, находящимся под контролем ИГ. Одновременно разрабатываются планы широкомасштабной наземной операции. Наблюдатели отмечают, что удары по территории Сирии были проведены с явным нарушением международных норм, поскольку США не заручились поддержкой ни Совбеза ООН, ни правительства в Дамаске.

Почему реакция Запада на экспансию ИГ столь поспешная и запоздалая? Вряд ли она вызвана одними только шокирующими видеокадрами казни западных заложников, находящихся в руках у исламистов, или военными успехами ИГ на фронтах Ирака и Сирии. США, судя по всему, напуганы сутью самого проекта под названием “халифат”, который представляет угрозу геополитическому балансу на Ближнем Востоке и ставит под вопрос существование практически всех правительств региона. Провозглашая халифат, ИГ выдвигает идею “исламско-суннитского интернационала” и намерено стать его ядром. В этом его реальное отличие от движений типа ХАМАС или “Талибан”, которые решают чисто национальные задачи. Само слово “халифат” предполагает возвращение к “истинному исламу” первых халифов, который объединял весь арабо-мусульманский мир.

Корни ИГИ-ИГИЛ-ИГ находятся в суннитских районах Ирака, где вскоре после американской оккупации в 2003 году иорданец Абу Мусаб Аз-Заркави учредил региональное отделение “Аль-Каиды”. После его гибели в 2006 году в результате американской бомбардировки новым эмиром движения стал Абу Омар Аль-Багдади (Багдади-первый), который и провозгласил “Исламское государство Ирака” (ИГИ). Несмотря на гибель Багдади и других лидеров ИГИ, это образование сохранило основные структуры. Вторую жизнь этому движению дала гражданская война в Сирии. “Исламское государство Ирака и Леванта” (ИГИЛ) появилось на сирийском театре боевых действий в 2012 году в результате слияния иракских и сирийских суннитских группировок, оно стремительно поставило под свой контроль значительную часть районов Сирии, занятых до этого умеренной сирийской оппозицией. И уже после победоносного наступления в Ираке в июне 2014 года ИГИЛ превратилось в ИГ, или халифат. ИГ, являясь идейным наследником “Аль-Каиды”, имеет схожую идеологию и цели, однако это уже не террористическая организация классического типа, а государственнический проект, рассчитанный на построение халифата и контроль всех сфер жизни. Методы вооруженной борьбы еще более жестокие и радикальные, они включают как ведение полномасштабных боевых действий, так и безжалостный индивидуальный террор.

Смена вывески с ИГИЛ на ИГ произошла летом этого года, когда лидер движения Абу Бакр аль-Багдади провозгласил себя халифом Ибрахимом, а подконтрольные ему территории Сирии и Ирака – халифатом. Провозглашение исламского халифата стало качественно новым этапом в истории движения, которое возникло около десяти лет назад как региональное отделение “Аль-Каиды”.

Новопровозглашенный халифат принципиально отличается от уже известных исламистских движений – “Братьев-мусульман”, “Аль-Каиды”, ХАМАС, “Хезболлы”, фронта “Ан-Нусра” и других. Само слово “государство”, или “халифат”, говорит о форме общественного устройства, в которой война против “неверных” играет важную, но не единственную роль. ИГ взяло на себя функцию практической организации жизни на подконтрольных территориях и по-своему справляется с этой задачей, хотя и варварскими, средневековыми методами. В отличие от других исламистских движений ИГ практически самодостаточно: после взятия банка в Мосуле халифат располагает большими денежными резервами, а основной внутренней валютой, как ни парадоксально, является доллар США. Контролируя крупные плотины на Ефрате, а также добычу нефти, трафик оружием, торговлю заложниками и другие незаконные виды деятельности, ИГ является самой богатой террористической организацией в мире. Это богатство помножено на хорошую организацию всех структур: на Западе не перестают удивляться высокой квалификации специалистов ИГ по добыче нефти, боевой подготовке и судебно-административным вопросам, а также мастерству операторов, снимающих сцены терактов и казней. Объяснение лежит на поверхности: в халифате работают лучшие кадры баасистского аппарата, уволенные американской оккупационной администрацией и их шиитскими союзниками после свержения Саддама Хусейна, а также джихадисты, приехавшие из стран Запада.

Будет ли иметь успех нынешняя военная операция против ИГИЛ? Опыт аналогичных операций стран Запада в Афганистане, Ираке и Ливии показывает, что победить исламистов чисто военным путем – практически неразрешимая задача. Под напором превосходящих сил боевики обычно растворяются в горах, пустыне и среди местного населения, а затем возобновляют борьбу. В Афганистане некогда побежденные талибы уже штурмуют Кундуз на границе с Таджикистаном, в Ливии исламисты захватили крупнейшие города и аэропорты.

Но самая большая опасность для стран Запада – это международный характер исламистских движений. В Европе проживают миллионы мусульман (6,5 млн во Франции, 4 млн в Германии, 3 млн в Великобритании), и среди них немало сторонников ИГ. Европейские джихадисты принимают активное участие в боевых действиях на Ближнем Востоке. На конец августа 2014 года в Сирии и Ираке сражалось около 3 тыс. (по другим оценкам, значительно больше) джихадистов из стран Европы, в том числе более 900 из Франции, 500 из Великобритании, 130 из Австрии и около 400 из Германии. В случае обострения обстановки они перейдут к террору непосредственно на территории европейских государств.

ожно как угодно относиться к радикальным исламистским движениям и их архаичному мировоззрению, но факт неоспорим: эти силы возникли как радикальная реакция на экспансию Запада, а также на политику Израиля и прозападных арабских режимов. С самого начала США и монархии Персидского залива активно поддерживали исламистские движения, сперва в борьбе против Советского Союза и его союзников, а затем с целью свержения светских арабских режимов. Так же как “Аль-Каида” и “Талибан”, ИГИЛ-ИГ было изначально создано при поддержке спецслужб США и стран Персидского залива. Чрезвычайно активно исламистам помогали Турция, Катар и Саудовская Аравия, особенно в период, когда ИГИЛ боролось с сирийской правительственной армией на севере Сирии. Сейчас Катар и страны Персидского залива категорически отрицают свою причастность к финансированию ИГИЛ, но ни для кого не секрет, что стратегической задачей суннитских монархий остается борьба с шиитским поясом от Ливана до Ирана, включая Сирию и Ирак, и они готовы ради этого заключить пакт с кем угодно.

Возникшая на сегодняшний день ситуация только на первый взгляд парадоксальна: ИГ объявило войну своим бывшим спонсорам, но так уже было в случае с движениями “Талибан” и “Аль-Каида”. Как сами США, так и их союзники по коалиции чрезвычайно неохотно и под давлением обстоятельств приняли решение о борьбе с ИГ. При этом они делают ставку на умеренные исламистские движения в Сирии и курдов в Ираке, хотя эти силы не являются ни продемократическими, ни прозападными. На самом деле у США мало настоящих союзников в регионе, и они вынуждены теперь заигрывать даже с муллами в Тегеране, чтобы противостоять самопровозглашенному халифату.