Invisible Explosions: Why the US Is Accusing Russia of Restarting Nuclear Tests

<--

Невидимые взрывы: зачем США обвинили Россию в новых ядерных испытаниях

Ядерные испытания малой мощности, в которых Вашингтон подозревает Москву, невозможно подтвердить средствами объективного контроля. Но для США это повод отказаться от ограничивающих их в этой сфере договоров.

В истории предъявляемых Америкой России обвинений в нарушении соглашений о ядерных вооружениях появилась новая глава. Разведывательное управление Министерства обороны США (РУМО) сообщило, что Россия проводит ядерные испытания малой мощности вразрез с объявленным мораторием и положениями Договора о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний (ДВЗЯИ).

Результатом может стать отказ США от их собственного моратория на ядерные испытания и потеря шансов на вступление ДВЗЯИ в силу. Несмотря на отсутствие доказательств, Вашингтон получает очередной довод в пользу того, что Россия не соблюдает договоренности в сфере контроля над вооружениями и, значит, заключать их с ней не имеет смысла. Снижается и вероятность продления договора о стратегических наступательных вооружениях между Россией и США, что может стать последним ударом по системе российско-американского контроля над вооружениями.

Обвинения малой мощности

С начала 1990-х годов Россия и США прекратили проведение ядерных испытаний, а в 1996 году был открыт для подписания ДВЗЯИ. Договор, запрещавший все виды ядерных взрывов, пока так и не вступил в силу (во многом из-за отказа Вашингтона его ратифицировать), но подписавшие его страны, включая Россию и США, придерживаются моратория на проведение ядерных испытаний.

Поэтому когда в мае глава РУМО генерал-лейтенант Роберт Эшли во время выступления в Гудзонском институте заявил, что Россия, скорее всего, проводит ядерные испытания малой мощности, это стало неожиданностью и первым официальным американским обвинением в адрес Москвы. При этом в апреле вышел традиционный отчет Госдепартамента о выполнении договоров в сфере контроля над вооружениями и нераспространения, где никакой информации о российских испытаниях не было.

Впрочем, первоначально обвинения были не очень уверенными и, отвечая на вопросы экспертов, генерал Эшли сделал упор на то, что у Москвы есть технические возможности для проведения таких испытаний, в частности на полигоне на Новой Земле. Освещавшие вопрос СМИ обратили внимание на то, что РУМО традиционно исходит из наихудших вариантов развития событий, а неназванный представитель другой разведслужбы США отметил, что заявление Эшли не отражает консенсусного мнения американской разведки. Сергей Лавров назвал американские обвинения «бредовыми домыслами», а глава подготовительной комиссии Организации по договору о запрещении ядерных испытаний (ПК ОДВЗЯИ) Лассина Зербо сказал, что сеть детекторов организации никаких испытаний не зафиксировала.

Тем не менее американская военная разведка стояла на своем и в середине июня выпустила пресс-релиз, подчеркивающий, что «правительство США и разведсообщество пришли к выводу, что Россия провела испытания ядерного оружия с выделением энергии в ходе ядерной реакции».

Сдержанная реакция

Ключевой вопрос в этой истории — мощность ядерного взрыва. США не предполагают, что Россия провела реальное испытание ядерной боеголовки, пусть и малой мощности, — взрыв даже в несколько килотонн в тротиловом эквиваленте скрыть бы не получилось. В заявлении ПК ОДВЗЯИ говорилось, что организация отследила бы взрыв мощностью от 100 т, что в 15 раз слабее бомбы, сброшенной на Хиросиму.

Но Роберт Эшли специально уточнил, что речь шла о испытаниях, лишь слегка превышающих нулевой порог, и это вопрос с длинной и сложной историей. В ДВЗЯИ нет определения ядерного взрыва, но эксперты сходятся на том, что «подкритические испытания» — взрывы обычной взрывчатки с использованием ядерных материалов при отсутствии самоподдерживающейся ядерной реакции –– нарушением не являются. Их проводят и Россия, и США для получения данных о свойствах ядерных материалов и конструкции боезарядов.

Но во время холодной войны широко использовался и другой вид испытаний — гидроядерные, при которых обычная взрывчатка запускала и тут же прекращала ядерную реакцию деления с выделением мощности до нескольких десятков килограмм в тротиловом эквиваленте. Подобную мощность невозможно отследить даже самыми совершенными сейсмическими станциями, да и в любом случае сигнал нельзя было бы отличить от подкритических тестов или мощных взрывов обычных бомб.

Более того, в отсутствие общего определения ядерного взрыва американская сторона опасалась, что Москва не будет считать гидроядерные тесты нарушениями ДВЗЯИ, что вместе с невозможностью верифицировать их отсутствие стало одним из доводов против ратификации договора конгрессом США. Несмотря на то что Россия неоднократно заявляла, что разделяет принятую в США концепцию «нулевой мощности» и считает, что «ДВЗЯИ запрещает «любой испытательный взрыв ядерного оружия и любой другой ядерный взрыв» в любом месте на земном шаре независимо от его мощности», подозрения в Вашингтоне сохранялись, что было отражено в многочисленных экспертных докладах на эту тему.

Повод для выхода

Также стоит помнить, что у разведсообщества США не очень хороший послужной список в деле отслеживания ядерных испытаний. В 1997 году ЦРУ обвинили Россию в проведении подземного ядерного испытания на Новой Земле, но потом оказалось, что это было подводное землетрясение. В ответ на опасения США в отношении испытаний чрезвычайно малой мощности Россия еще в 2001 году предлагала дополнительные меры верификации в случае ратификации США ДВЗЯИ, но Вашингтон эти предложения не заинтересовали.

Даже при нынешнем состоянии российско-американских отношений возможно было разное развитие событий. После долгого перерыва начались двусторонние консультации по вопросам ядерного оружия во главе с заместителем министра иностранных дел Сергеем Рябковым и заместителем госсекретаря Андреа Томпсон, на которых было бы логично поднять этот вопрос. Но именно в день встречи РУМО выступило со своим заявлением. То, что вопрос предпочли не обсуждать по дипломатическим каналам, а вынести в публичное поле, означает, что решать его никто особо не хочет.

Не исключено, что американское заявление — не попытка разобраться с потенциальным российским нарушением, а продолжение тенденции по слому всех договоров, ограничивающих свободу действий Вашингтона. Хотя США не ратифицировали ДВЗЯИ, даже его подписание, согласно Венской конвенции о праве международных договоров и нормам обычного права, накладывает на них обязательства «воздерживаться от действий, которые лишили бы договор его объекта и цели». Но если показать, что Россия нарушает свои обязательства, то можно отозвать подпись США под договором — как администрация Трампа недавно сделала с Международным договором о торговле оружием. После этого перед Вашингтоном не будет стоять никаких правовых препятствий к возобновлению ядерных испытаний, если подобное решение будет принято в будущем.

Заодно это позволит убить еще одного зайца. США все еще не приняли решения о продлении истекающего в 2021 году нового договора о стратегических наступательных вооружениях с Россией. Противники продления будут рады использовать историю «очередного российского нарушения».