Washington Bypasses UN Security Council and Agrees with Pyongyang

<--

Американцы де-факто признали право КНДР иметь ракеты

Пока в мире продолжают спорить о том, как лучше и быстрее добиться отказа КНДР от ее ядерных и ракетных программ, Вашингтон и Пхеньян, похоже, уже нащупали компромисс по самому волнующему американцев вопросу – как избавить американские города от угрозы северокорейского ядерного удара. Дональд Трамп, заручившись обещанием Ким Чен Ына больше не испытывать МБР, которые могли бы достичь континентальной части США, фактически дал молчаливое согласие на обладание Северной Кореей ракетами средней и меньшей дальности.

Только так можно расценить нарочитое равнодушие хозяина Белого дома к прошедшей в конце июля – начале августа 2019 года серии ракетных запусков КНДР. Почти всеми ими лично руководил сам Ким Чен Ын. Реакция Трампа на пуски, вызвавшие изрядную панику в Токио и Сеуле, оказалась на удивление спокойной. Президент США заявил, что в этих запусках нет ничего необычного и что никакого соглашения, запрещающего испытания таких ракет, он с руководителем КНДР не заключал.

Напомним, что именно появление в 2017 году у Северной Кореи межконтинентальных баллистических ракет вызвало острейший кризис в ее отношениях с США. Тогда президент США пообещал, что он не допустит того, чтобы американские города оказались под прицелом северокорейских ракет, а самой КНДР пригрозил «огнем и яростью» и даже «полным уничтожением». Вскоре после этого в Пхеньяне заявили, что цели его ракетно-ядерной программы в основном достигнуты и нужды в новых пусках МБР пока нет. Односторонний мораторий КНДР на такие запуски, равно как и на ядерные испытания, продолжается больше 20 месяцев.

Уже больше года оба лидера обмениваются письмами со взаимными комплиментами, которые пресса быстро окрестила «любовными». В последнем из них, по словам Трампа, Ким Чен Ын сообщил, что он прекратит запуски после того, как на юге полуострова завершатся совместные американо-южнокорейские военние маневры, вызвавшие резко негативную реакцию в Пхеньяне, который считает их проведение нарушением буквы и духа договоренностей, достигнутых в 2018 году на саммите КНДР–США в Сингапуре и межкорейских встречах на высшем уровне.

Если рассматривать американо-северокорейское взаимопонимание по ракетам как первый, пусть и весьма скромный шаг (оно наверняка не зафиксировано на бумаге) на длинном пути к избавлению Корейского полуострова от ядерного оружия и средств его доставки, то его, наверное, можно было бы приветствовать.

Вместе с тем возникшая ситуация ставит, на мой взгляд, ряд очень непростых вопросов.

Главный из них заключается в том, как нам реагировать на то, что США в очередной раз присваивают себе право решать, какие пункты и разделы известных резолюций Совета Безопасности ООН по КНДР они будут соблюдать, а о существовании каких предпочтут пока позабыть.

Автор этих строк после внесения в 2009 году в резолюции СБ ООН пункта о запрете для КНДР запусков «с использованием технологий баллистических ракет» не раз писал о необоснованности и несправедливости такой меры, фактически лишавшей КНДР права вообще иметь ракеты и, таким образом, оставлявшей страну беззащитной. Такой запрет был введен и до сих пор существует в отношении только одного государства в мире – КНДР.

Неудивительно, что в Пхеньяне он был категорически отвергнут как «апогей двойных стандартов», «навязанных» СБ ООН американцами. КНДР не прекратила, а, напротив, форсировала запуски. Представитель внешнеполитического ведомства республики в недавнем заявлении вновь подчеркнул, что его страна никогда не признавала и не признает подобных ограничений.

Кстати, на днях США возобновили работы по строительству базы ТНААD в Южной Корее, которая якобы призвана защитить эту страну от северокорейских ракет. Это еще один признак того, что в Вашингтоне и не рассчитывают, что КНДР откажется от своих ракет средней и меньшей дальности. К тому же в Пентагоне, видимо, уже просчитали, что обладание КНДР такими ракетами послужит хорошим предлогом для размещения американских ракет средней дальности в Японии и Южной Корее.

Между тем с 2009 года пункт о запрете запусков с использованием баллистических технологий по настоянию США и их союзников включался во все резолюции СБ ООН по КНДР, за добрый десяток которых, кстати, голосовали и Россия, и Китай. Разумеется, мы это делали не под давлением США, а исходя из нашей принципиальной позиции по вопросам нераспространения ядерного оружия и средств его доставки, да еще руководствуясь нашей мантрой о необходимости обеспечения единства членов СБ ООН.

Но если это так, то где же наши призывы к неукоснительному соблюдению резолюций СБ ООН или хотя бы вопросы к США, которые продолжают настойчиво требовать такого соблюдения от всех других членов международного сообщества, а сами в зависимости от конъюктуры текущего момента (как тут не вспомнить выход из РСМД и состоявшееся на днях испытание крылатой ракеты наземного базирования?) без всяких церемоний переиначивают, интерпретируют или оставляют без внимания не устраивающие их положения международного права?

Похоже, что в Корее мы продолжаем наступать на те же грабли, голосуя в СБ ООН за резолюции или пропуская такие решения, которые оказываются по меньшей мере неосуществимыми и со временем ставят нас, мягко говоря, в неудобное положение. Стоило ли нам одобрять беспрецедентно жесткие за всю историю ООН санкции в отношении страны, с которой у нас есть Договор о дружбе, добрососедстве и сотрудничестве? Не вследствие ли такой вот «принципиальной позиции» на сессиях ГА ООН по важным для нас вопросам (Крым) мы получаем в свою поддержку едва ли чуть больше десятка-двух голосов?