После небольшой разрядки конца января напряжение в отношениях России с коллективным Западом вновь стало нарастать. Цели противоборствующих сторон не достигнуты, взаимных угроз анонсировано много, что не позволяет рутинизировать дальнейший переговорный процесс. США и Великобритания дают понять, что санкции в отношении России будут введены вне зависимости от «вторжения на Украину». Им вяло и нехотя вторит ЕС. Западная медийная машина, кратно превосходящая медийный ресурс России, в режиме постправды создает реальность, в которой угроза вторжения равна самому вторжению, тем самым оправдывая любые возможные санкции. А значит, с большой вероятностью ставки будут повышаться, а пик геополитического противостояния еще не пройден.
Диалог о гарантиях безопасности отдает таким же сюрреализмом. Совершенно очевидно, что ни Украину, ни Грузию в ближайшее десятилетие не включат в НАТО. Более того, военные специалисты утверждают, что никакая «подлетная скорость» существенным образом не повлияет на исход потенциального военного противостояния между ядерными державами – недопустимый урон будет нанесен всем сторонам конфликта. А значит, размещение ударных вооружений на Украине или в Грузии может быть неприятным для России, но даже оно существенным образом не изменит военного баланса сил.
Очевидно и то, что Россия не собирается нападать на Украину. Очевидно хотя бы по той причине, что с 2014 года мотивов для этого точно не прибавилось. Но если НАТО не собирается расширяться, а Россия не намерена никуда вторгаться, то что вообще является предметом столь горячих дискуссий, от которых бешено пляшут российские, да и мировые фондовые индексы и летит к чертям украинская экономика? Если дело не в НАТО и не в Украине, тогда в чем?
Снижение удельного веса экономики США в мировом ВВП (с 50% после Второй мировой войны до нынешних 24%) давно не соответствует ни уровню амбиций, ни степени влияния этой страны на мировой арене. Но в отсутствие геополитической конкуренции это не имело большого значения. Стремительное возвышение Китая и отчетливые геополитические претензии России разрушили существовавший десятилетиями статус-кво. Включенный в 2008 году и выкрученный на максимум в 2020–2021 годах печатный станок ФРС ускоренно сводит на нет гегемонию доллара в международных расчетах. На горизонте двух–трех лет маячит стагфляция, которая еще больше снизит влияние Вашингтона на мировые экономические процессы.
Накопленные проблемы есть и у Китая – главного экономического конкурента США. Кризис в сегменте недвижимости – один из многих, но, пожалуй, самый яркий маркер структурных проблем экономики КНР. Для китайцев, как и для жителей большинства постсоветских стран, недвижимость является главным кризисным убежищем и основным инвестиционным инструментом. И тот факт, что на фоне снижения темпов роста ВВП спрос на недвижимость в Китае не растет, а падает, говорит о многом. А вот экономика России в условиях грядущего кризиса может пострадать куда меньше американской и китайской, а в долгосрочной перспективе – даже стать одним из главных бенефициаров периода нестабильности.
Экономическое усиление второй военной мировой державы – последнее, что нужно Соединенным Штатам. Все это, конечно, описано очень широкими мазками. Но именно такая картина объясняет то, почему фокус внешнеполитической активности США, еще до недавнего времени сосредоточенный на Китае, сейчас дал мощный крен в сторону России. Критическое ослабление России одновременно ослабит и Китай, и Евросоюз, которые первая стабильно снабжает важными ресурсами. И в этом смысле именно взлом России, пожалуй, видится основным способом удержания мирового господства в слабеющих руках Вашингтона. Ведь собственная слабость не столь очевидна на фоне ослабления других центров влияния зарождающегося многополярного мира.
Американцам позарез нужен конфликт в Европе. В этом смысле их в равной степени устроит и война на Украине с увязанием там России, и энергетический коллапс в ЕС, вызванный сбоем поставок газа из РФ. Несмотря на критический уровень зависимости Украины от США, в Киеве прекрасно осознают, чем может закончиться попытка вооруженного возврата утраченных территорий в Донбассе. Представителей украинской элитки, пусть и сформированной методом отрицательного отбора, при всем этом сложно назвать самоубийцами. Попытки понуждения к суициду, вероятно, продолжатся, однако время имеет значение, поэтому в ход идет второй сценарий – газовый. Немыслимые еще вчера заявления европейских чиновников о необходимости заменить поставки российского газа (а это 40% всего газового импорта) альтернативными сегодня стали реальностью.
Сложно представить себе повод, который бы заставил Россию остановить газовый экспорт в Европу, однако нет ничего невозможного. Отключение от SWIFT, санкции против госкомпаний, остановка валютных операций российских граждан и компаний через корреспондентские счета в долларах и евро, блокировка работы iOS и Android вкупе с персональными санкциями против президента Путина с последующим разрывом дипломатических отношений вполне могут спровоцировать Москву на такой жесткий ответ. Соглашения Газпрома и «Роснефти» с китайскими госкомпаниями – сигнал Европе о том, что даже в критической ситуации у России есть альтернатива. Впрочем, и Вашингтон убеждает Брюссель в том, что американский сжиженный газ (и здесь уже цена вопроса второстепенна) не даст замерзнуть Европе.
Продвижение «зеленой» повестки в ЕС во что бы то ни стало и продолжающаяся информационная истерия вокруг Украины вполне могут подвигнуть ЕС к необдуманным шагам. Европейская экономическая, а вместе с ней и внешняя политика стремительно утрачивают рациональность. Тогда как США скрупулезно собирают воедино все слагаемые нового «идеального шторма» на европейском континенте, который, как и две мировые войны, призван вновь «сделать Америку великой» за счет других.
Leave a Reply
You must be logged in to post a comment.