How Long Will Truce in US-China Trade War Last?

<--

Надолго ли наступило перемирие в китайско-американской торговой войне

15 октября 2019

Аннотация

Разумеется, это только авторская версия, что ценой вопроса в отказе, возможно, временном, Белого дома от повышения тарифов на импорт из Китая является, точнее, может являться, получение Дональдом Трампом соответствующего компромата на Джозефа Байдена. Но что, если она не лишена оснований?

«Один из главных методов подавления морального духа посредством стратегии устрашения состоит в точном соблюдении следующей тактики: нужно держать человека в состоянии неопределенности относительно его текущего положения и того, что его может ожидать в будущем. Если частные колебания между суровыми дисциплинарными мерами и обещанием хорошего обращения вкупе с распространением противоречивых новостей делают когнитивную структуру ситуации неясной, то человек теряет представление и уверенность в том, приведет ли его какой-либо конкретный план к желаемой цели или же, наоборот, отдалит от нее. В таких условиях даже те личности, которые имеют четкие цели и готовы пойти на риск, оказываются парализованными сильным внутренним конфликтом в отношении того, что следует делать». Так характеризуют одну из заплечных технологий внешнего управления индивидуальным поведением некоторые источники, знакомые с разработками в сфере прикладной социальной психологии американских think tanks.

Кто сказал, что подобные меры неприменимы к структурам, в том числе государствам? Тем более что государствами тоже управляют живые люди. Пару дней назад мировые СМИ облетела новость: США и Китай если еще и не договорились о прекращении торговой войны, то приостановили ее, и теперь находятся в ожидании намеченного на 16−17 ноября чилийского саммита АТЭС, на котором ожидается подписание всеобъемлющего соглашения. Так ли это? Может, и так, может, и нет. Мы ведь уже не раз становились свидетелями необъяснимых, на первый взгляд, зигзагов переговорного процесса, напоминающего качели. И Дональд Трамп с Си Цзиньпином уже «договаривались» — в конце ноября прошлого года после встречи на полях саммита «Группы двадцати» в Аргентине. И «всеобъемлющее» соглашение уже вроде бы парафировали — в конце апреля уже нынешнего года. Но потом всякий раз все «вдруг» менялось. Или в Канаде на следующий же день арестуют финансового топ-менеджера Huawei, да еще дочь основателя компании, якобы за «связи с Ираном». Или Пекин внезапно получит в свой адрес липовые обвинения в «самовольном» пересмотре содержания проекта торгового соглашения. И это приведет к введению уже через десять дней очередных импортных пошлин. А еще через пять — к новому беспардонному наезду с запретом на обмены с той же компанией Huawei и внесением в «черный список» смежников этого IT-гиганта. Классическая «неясность ситуационной когнитивной структуры».

По аналогичной схеме все развивалось и, заметим, развивается и сейчас. Сначала в конце июля провалом завершился шанхайский раунд торговых переговоров, которые вице-премьер Госсовета КНР Лю Хэ ведет со спецпредставителем США Робертом Лайтхайзером и главой минфина Стивеном Мнучиным. Потом уже в октябре китайская делегация прибыла в США на следующий раунд, который проходил в преддверии очередного повышения тарифов, объявленного Трампом с 1 октября, но затем в качестве «жеста доброй воли» перенесенного на 15-е число этого же месяца, чтобы не омрачать Пекину праздник 70-летия КНР. Переговоры, начавшиеся 10 октября на уровне заместителей глав делегаций, провалились, и представители Поднебесной, предвидя аналогичный финал и с участием первых лиц, засобирались домой, пообещав убыть из США уже 13 октября, не оставаясь на второй день 14-го. Но все вдруг чудесным образом переменилось, как будто кто-то внезапно перевернул картинку вверх ногами.

Лю Хэ, получив приглашение на аудиенцию к Трампу, оставляет делегацию в США, озвучиваются основные контуры компромисса, которые услужливые СМИ быстренько оформляют в виде уже его якобы конкретных параметров. Китай соглашается на закупки американской сельхозпродукции объемом на 50 млрд долларов в год, Белый дом, на следующий день констатируя, что это обещание уже выполняется, отказывается от повышения тарифов с 15 октября. При этом темы защиты интеллектуальной собственности и государственного субсидирования промышленности, в особенности высокотехнологичного сектора, которые Вашингтон предъявляет Пекину в качестве претензий, куда-то улетучиваются из повестки дня, как будто бы их и не было. Между тем, если вспомнить ультиматум из пяти пунктов, который американская делегация привезла в Пекин за год до начала активной фазы торговой войны в мае 2018 года, то в нем как раз и значились в увязке два пункта, которые, по сути, требовали от Китая отказаться от суверенитета, согласившись на тотальную сдачу позиций и превращение практически в колонию: прекратить внутренние инвестиции в отрасли, связанные с высокими технологиями, и снять запрет на инвестиции в них «с внешней стороны», то есть из США. Иначе говоря, передать свой высокотехнологичный сектор американцам.

При этом маленькая деталь, которую китайская сторона в нынешнем, якобы «компромиссном» раскладе, уловила не сразу, а только через два дня. И потому потребовала дополнительных консультаций по гарантиям подписания соглашения. Дело в том, что от тарифного ужесточения американская сторона не отказывается, а переносит его на два месяца, на 15 декабря, и оговаривает окончательный отказ как заключением в Чили полноценного соглашения; это условие было озвучено Мнучиным. И что, если в канун чилийского саммита АТЭС и встречи на нем председателя Си с президентом Трампом произойдет что-нибудь «эдакое», что сделает подписание соглашения невозможным? Или произойдет после подписания, что дезавирует документ, превратив его в клочок бумаги? А ничего непредвиденного в этом случае не будет — будет дежавю. Просто «неясность ситуационной когнитивной структуры» побудит Вашингтон развести руками и ввести новые тарифные санкции, перевалив ответственность за это с собственной больной головы на китайскую здоровую. Ведь параллельно со славословиями в адрес официального Пекина на фоне встречи с Лю Хэ хозяин Овального кабинета уже рассказал американской общественности, как «богатеют» США благодаря антикитайским тарифным «мерам». А еще в эти же дни мировую общественность ознакомили с заключением ВТО по поводу антиевропейских санкций Вашингтона. Оказалось, что Трамп «прав», и эта международная организация, призванная, по крайней мере, на словах подчинить мировую торговлю определенным общепринятым правилам, собственным решением санкционирует не просто отступление от этих правил, но их открытое и циничное попрание. Воистину, не верь глазам своим.

Как интерпретировать это сочетание «доброты» к Китаю и «звериного оскала» к Европе? Правильно: как попытку вбить клин между Пекином с одной стороны и Брюсселем, Берлином и Парижем — с другой, чтобы удушить торговых конкурентов поодиночке, не допустив их альянса. Что это означает? Снова правильно: полную зависимость ВТО от американского «старшего брата», и поскольку эта зависимость не приобретенная, а изначальная, «лесом идут» все сказки про «беспристрастные» мировые институты, которые-де устанавливают для всех «единые правила игры». Все как у Оруэлла на «скотном дворе»: все животные равны, но некоторые из них более равные, чем остальные.

Точно ли все будет так, как описал автор, и если так, то зачем нужна допущенная им в начале статьи оговорка про «может да, а может и нет»? Чтобы ответить на этот, на самом деле главный вопрос, мало усвоить торгово-экономическую мотивацию сторон. Когда мы видим «качели», подобные нынешним, и одна из сторон совершает невообразимые кульбиты, раз за разом переобуваясь в воздухе — это верный признак, что ситуация определяется отнюдь не экономикой, и что это чистая политическая конъюнктура. Какая? Два момента здесь следует учесть. Один — ситуация вокруг якобы преследований уйгуров в китайском Синьцзяне. Эта тема Вашингтоном — не собственноручно, а руками более, чем двух десятков подписантов обращения в Верховный комиссариат ООН по правам человека — была вброшена в июле на волне антикитайской тарифной истерии. В начале октября ситуация повторяется, и теперь уже сами США вводят «меры» против 20 структур и восьмерки компаний КНР, связанных с китайскими органами общественной безопасности, причем, опять по Синьцзяну. «Уйгурский вопрос», буквально, сопровождает торговые переговоры между КНР и США и «включается» всякий раз, когда Вашингтону требуется даже не диверсифицировать давление на Пекин, а представить свой собственный шкурный интерес — общим мировым важным интересом.

И второй момент. Как раз на фоне подготовки к «судьбоносному» раунду переговоров, который и завершился аудиенцией Лю Хэ у Трампа, американская сторона вскользь еще раз озвучила пожелание США, чтобы в Китае «занялись», наконец, «делом Байдена». Точнее, отца и сына Байденов, которые наследили там еще в 2013 году, получив от определенных китайских структур полтора миллиарда долларов в пользу юридической конторы, возглавляемой Хантером Байденом, отпрыском экс-вице-президента США, который сегодня метит в президенты. И вот именно с этого места, если поподробнее, вопрос переводится не просто в политическую плоскость, а в плоскость предстоящих американских президентских выборов. И звучит этот вопрос так: как и на что готов пойти Трамп ради того, чтобы «прищучить» своего оппонента и, устранив его, выиграть выборы-2020 и остаться на второй президентский срок? Что-то подсказывает, что готов он на многое, и, главное, что с точки зрения как китайских, так и российских интересов, симпатии, надо признать, в этом случае, конечно же, на стороне Трампа, а не Байдена.

Разумеется, это только авторская версия, что ценой вопроса в отказе, возможно, временном, Белого дома от повышения тарифов на импорт из Китая является, точнее, может являться, получение Трампом соответствующего компромата на Байдена. Но что, если она не лишена оснований? Тогда, и это самое главное, вне зависимости от того, как рассудят в Поднебесной, в США налицо очень характерная коллизия, знакомая нам по преддверию распада СССР. Когда оппоненты во внутриполитической борьбе для получения преимуществ друг против друга начинают апеллировать и прибегать к внешней поддержке, это верный признак тяжелого внутреннего кризиса системы. Пусть это, возможно, и начальная фаза ее распада, но за следующими фазами дело не станет: события в этом случае имеют свойство развиваться в геометрической прогрессии, нарастая как снежный ком. Плохо или хорошо для России наличие у Вашингтона проблем подобного рода — другой и совсем не однозначный вопрос. Но чтобы им задаться, просчитав возможные приобретения и риски от последствий его разрешения, нужно, по крайней мере, эту коллизию, несущую в себе уникальный заряд принципиальной новизны, попросту осознать. На данном этапе дело пока за этим.